Кто лечил грыжу в центре дикуля

Федотова Анастасия Валерьевна

Кандидат медицинских наук.

Врач высшей квалификационной категории по специальности «неврология» 

Автор более 50 научных работ в области вертебрологии, психоневрологии.

Стаж работы по специальности более 15 лет.

– Пациенты с грыжами – частые «гости» вашего центра?

– Более 70% всех обращений…

– Впечатляющая статистика. А сколько из них остаются на лечении?

– Скажем так, из десяти человек после обследования один, как правило, сразу направляется к нейрохирургам. Речь идет о так называемых секвестрированных грыжах. Что это такое, скажу позже. Также направление на операцию получают при сдавлении спинного мозга, а также в случае стойкой резистентности (невосприимчивости) к консервативной терапии.

Из девяти оставшихся – пятеро уходят из нашего центра при полном клиническом благополучии. Трое остаются на длительную терапию в связи с серьезностью имеющихся нарушений. И лишь один продолжает лечение – с диагнозом: «хроническая боль».

– А что такое хроническая боль?

– Хроническая боль – принципиально иной вид боли, имеющей одновременно множество причин. Здесь мы найдем и психогенный фактор, и сформированную привычку к неправильным движениям, стойкую спастику,  то есть постоянное мышечное напряжение в зоне пораженного сегмента, и депрессию… Почему так происходит, однозначного ответа нет, механизмы развития хронической боли могут быть самыми разными. Но если говорить об основной – это недостаточное лечение…

– Такая «недолеченность» – на совести врача или пациента?

– Сложный вопрос. Я бы сказала так: виноваты могут быть оба: и врач, и пациент. И еще сама болезнь. Врач – потому что плохо мотивировал пациента на лечение. Человек думает, как это так, Иванов вместе со мной пришел, и у него уже все хорошо, он домой отправился, а у меня как болело, так и болит? Значит, неправильно лечат, не хотят мною по-хорошему заниматься! Людям трудно бывает объяснить, что дело не в «плохом» или неправильном лечении, а в тяжести состояния. Что двух одинаковых грыж, как и двух одинаковых людей, на свете не бывает. А еще то, что тот самый Иванов, который раньше вылечился просто лучше работал… Если врач не сумел настроить пациента на борьбу, не уделил должного внимания психологической работе, тогда его вина в возникновении хронической боли неоспорима.

Вина больного – тоже нередкий случай. Полечился человек две недели, боли ушли, он снова «на коне»: работа, дом, дети… Ему еще месяц, как минимум, нужно находится на курсовом лечении, но он уже так не считает, уходит домой. Насильно ведь не удержишь… А через месяц- полгода-год… кому как повезет, снова приходит согбенный. Доктор помогите! И так до тех пор, пока он не станет первым из нашей статистической десятки, которому требуется срочная нейрохирургическая операция.

– Вы обещали рассказать про секвестрированные грыжи, в чем их отличие?

– В том, что секвестрированная грыжа – это, говоря простым языком, обломленная грыжа. При секвестрации участки межпозвонкового диска могут полностью выходить за пределы межпозвонкового ложа и свободно перемещаться вверх-вниз по эпидуральному пространству спинного мозга. Сами понимаете, что никакими терапевтическими способами такое повреждение уже не исправить.

Самое скверное, что секвестрации грыжи предшествует, как правило, длительное ее ущемление. А оно может протекать бессимптомно! Вот почему если больной перестал чувствовать боль в спине, это вовсе не значит, что он должен успокаиваться и самостоятельно прекращать лечение.

КАПЕЛЛАН НА ПОЛЕ БОЯ

О том, что такое остеохондроз, межпозвонковая грыжа или протрузия диска слышали, наверное, все: слишком уж распространенная патология. К тому же материалы на эту тему в доступном изложении  часто публикуются в наших околомедицинских изданиях, интернете и даже центральной прессе… Но если говорить о людях, страдающих этими недугами, то они подчас не хуже иного профессорами расскажут вам все, что касается их болезни – в деталях. С чего начинается, как протекает, чем заканчивается… И – самое главное – дадут массу полезных практических советов «начинающим».

У такой осведомленности пациентов есть свои плюсы и минусы.

– Ваши пациенты тесно общаются между собой, ведь после лечебных процедур они занимаются в общем зале. Получается – целая  команда. А в каждой команде должен быть лидер. Вы не «сотрудничаете» с ними на предмет психологического воздействия на «отстающих»?

– Очень хороший вопрос. Что самое интересное, это даже не вопрос, а правильно сформулированная стратегическая задача врача: использовать максимум возможностей для психологической мотивации своих пациентов. Действительно, лидеры, назовем их так, бывают очень полезными в нашей работе.

Совсем недавно у нас проходил курс лечения молодой батюшка тридцати пяти лет. Очень колоритный пациент – высокий, с окладистой бородой, красивым низким голосом, окающий, как волжанин, словом, классический типаж русского священника. Он обладал притягательной силой. Знаете, как говорят в народе, благостный человек. Сам мучаясь от боли в спине, он очень жалел и сочувствовал другим больным, как мог успокаивал, напутствовал, поддерживал. Атмосфера в коллективе была прекрасной и рабочей. Это – положительный пример личного мужества.

– А что, разве бывает отрицательный?

– Да, разумеется, если мы говорим именно о работе в связке доктор-пациент. Можно показывать мужество в дисциплине, в правильном и неукоснительном выполнении врачебных предписаний, как это делал батюшка (кстати, поэтому и эффективность лечения в этой группе была одной из самых высоких по центру). А можно вопреки всем схемам и запретам брать на себя «повышенные обязательства», что может иметь самые негативные последствия как для больного, так и для его группы. Харизматичный пациент волей-неволей увлекает за собой других людей. Ведь он «лучше знает, как надо»… Иными словами, усердие – хорошо, а усердная самодеятельность – плохо.

Что вы, например, скажете, когда больному, у которого в анамнезе четыре инфаркта, последний из которых был месяц назад, я запрещаю работать с отягощением, а он, пока инструктор отвернулся, ставит максимальный вес на тренажерах, работает до седьмого пота, после чего отправляется в нашу сауну, когда от пара дышать нечем? Хороший он подает пример другим «сердечникам»?..

Или когда в девять утра приводят человека, который не может разогнуться и говорят, что через два часа у них захват, и он главный в группе… Разве такое мужество не граничит с безумием?

– И как вы ему помогли?

– Сделала блокаду, обезболила, одела специальный корсет, но предупредила, что все это на несколько часов., необходимо полноценное лечение, не меньше месяца… Он исчезает на неделю, а потом в таком же виде является снова, потому что у него опять спецоперация… Прокапала   второй раз. Но после со всей серьезностью заявила, что больше на такое профессиональное преступление не пойду. Либо лечимся, как следует, либо ищем другой медицинский центр.

– Наверное, у него, действительно, нет времени заниматься собой, учитывая специфику его работы?

– Как показывает практика, у нас у всех нет времени заниматься своим здоровьем. Пока жареный петух не клюнет…

НА ЛЕЧЕНИЕ – В РОССИЮ!

Отечественную медицину принято больше ругать, чем хвалить. И это понятно: проблем в здравоохранении у нас не занимать. Но чем тогда объяснить тот факт, что во многие профильные медицинские учреждения крупных российских городов приезжают лечиться иностранцы?

Среди прочих причин есть и такая: за границу едут те из нас, кто не привык считать денег, из за границы – кто считает свои деньги очень хорошо…

– Вы интересовались у иностранцев, есть ли отличия между вашим подходом к лечению и тем, что принят у них?

– Разумеется. Мы общаемся не только с коллегами из за рубежа, но и с нашими пациентами, приезжающими из других стран. Если сравнивать научно-практический подход к лечения, принятый в крупных западных клиниках, то он у нас – общий. Различия есть, но они больше касаются вопросов, связанных с организацией здравоохранения.

– Поясните, пожалуйста.

– Чаще всего нам говорят «гут» за то, что мы назначаем комплексное лечение, которое гораздо эффективнее цикла процедур. Когда пациент за одно посещение проходит максимальное количество методик, необходимых ему на определенном этапе лечения, это действительно очень эффективно. Из кабинета физиотерапии вы направляетесь на иглорефлексотерапию, оттуда на массаж, оттуда в хивамат, затем к мануальщику, затем на лазер. После этого – в зал, затем –  в лечебную сауну с травами и т.д.

У них – по-другому. Прописали вам врачи десять сеансов физиотерапии, надо пройти их полностью. Затем десять сеансов массажа. Затем ЛФК… Я немного утрирую, они тоже часто комбинируют лечение, но в общем и целом – картина пошагового лечения там именно такая. И связана она, как мне кажется, не с клиническим походом, а нюансами западной страховой медицины. Человек в полном объеме получает то лечение, которое включено в список, предоставленный компанией. Отдельные услуги – за отдельную плату, которая притом у них намного выше, чем в России.

– У вас не платят за дополнительные услуги?

– У нас таковых просто не существует. Здесь назначается курс лечения, состоящий из подобранных для каждого пациента необходимых методик.

– А риск переплаты?..

– В том смысле, что вам назначат больше необходимого? Нет. Тогда бы иностранцы к нам не обращались, уверяю вас. Об этом не может быть и речи. Чего вы точно не найдете в нашем центре, так это двух вещей: непрофессионализма и «выживания» средств.

Наше кредо – работа на результат!

– Результатом может быть полное излечение без операции?

– Если под излечением понимать качество жизни, когда человек не испытывает боли в спине и находится в привычном для него ритме жизни, то – да.

Легкие случаи брать вообще не буду, здесь мы вне конкуренции. В сложных – если мы видим, что положение и размеры грыжи позволяют снизить риск осложнений консервативными методами, то можем рекомендовать повременить с операцией, хотя об этом чаще просят сами больные… А вот если операция, с нашей точки зрения, неизбежна, то ни при каких обстоятельствах не будем предлагать «или-или». Максимум, что в наших силах: подготовить к хирургическому вмешательству – до, и  сократить сроки реабилитационного периода – после. Нельзя обещать невозможное… И еще. Очень важно понимать, что вопрос, как именно лечить грыжу, должен решать не больной. Решение всегда принимают два человека: врач и пациент!

Автор: В.И. Дикуль